Кто займется расследованием авиакатастроф в России в случае распада МАК
Что такое Межгосударственный авиационный комитет (МАК), в России знают все. Только МАК имеет право расследовать авиационные происшествия и назвать причину катастрофы или аварии. Решение МАК нельзя опровергнуть, отменить или обжаловать в суде — оно считается единственно правильным. Именно их расследование берется Следственным комитетом за основу для выявления виновных в авиационном происшествии. Сотрудники МАК пользуются иммунитетом дипломатических работников.
На данный момент это всесильное ведомство находится в подвешенном состоянии, в своем докладе Генеральный прокурор России Юрий Чайка упомянул отсутствие правил сертификации летной техники — а ведь до недавнего времени именно МАК занимался этим. Федеральное агентство новостей провело собственное расследование и выяснило — как долго еще просуществует МАК и кто после его распада займется расследованием авиакатастроф в России.
Сертификация нужна, но невозможна
Осенью прошлого года ФАН уже подходило к теме существования Межгосударственного авиационного комитета как структуры, принимающей важнейшие решения, но при этом фактически не существующей в России. За прошедшее время практически ничего не изменилось, единственная теперь надежда на Генеральную прокуратуру и проведенную ведомством проверку в отрасли гражданской авиации.
Юрий Чайка в рамках выступления в Государственной думе заявлял о том, что в нашей стране фактически отсутствует сертификация — как авиационной техники, так и изменений, внесенных в конструкцию самолета. Да, вина сейчас за это возложена на Росавиацию, но проблема в том, что Росавиация не может это сделать при всем желании.
«У нас поменялась ситуация, и теперь она выглядит непонятно, — рассказал ФАН адвокат, специалист в области гражданской авиации Игорь Трунов. — В 2015 году постановлением правительства страны полномочия по сертификации были переданы Росавиации.
Но сертификация годности самолета требует двухстороннего соглашения с Европейским агентством по безопасности полетов и Федеральным управлением гражданской авиации США. А они отказываются сотрудничать с Росавиацией, так как у них соглашение с МАК. У Росавиации таких полномочий нет, она не может этого сделать».
Оставить право за сертификацией самолетов для авиакомпаний за МАК тоже невозможно. Во-первых, это организация международная. А сама сертификация стоит денег — то есть авиакомпании платят за сертификацию огромные деньги, которые уходят из страны. Во-вторых, что самое важное, МАК — единственное ведомство, которое занимается расследованием причин авиационных происшествий.
Условно говоря, если катастрофа произошла из-за изменений в самолете, которые были сертифицированы МАК, то МАК должен будет обвинять самого себя в трагедии. Понятно, что такое невозможно. Нигде в мире ведомство не может вести расследование в отношении самого себя. Внутреннюю проверку провести можно. Но расследовать и обвинять должен другой орган.
Неподсудны
ФАН уже писало, что с 22 мая 2017 года Межгосударственный авиационный комитет ликвидирован как юридическое лицо на территории Российской Федерации.
Регистрация от 18 января 2003 года была признана ошибочной, поскольку это не российская организация, а международная. Ее идентификационный номер 7728006226 аннулирован. Взамен получен новый — 9909147053, который не зарегистрирован в ФНС РФ, так как МАК уже проходит как международная организация. То есть ведомство не может подвергаться плановым проверкам, обыскам и выемке документов. Налоги платить в государственною казну МАК тоже не может.
Новый руководитель — вместо Татьяны Анодиной — Анатолий Круглов. Но это должность номинальная. Чтобы утвердить Круглова, необходимо собрать представителей всех государств, учредивших МАК, только они могут поменять генерального директора. А международный статус организации несет новые проблемы — в России невозможно обжаловать ни одну экспертизу, ни одно решение МАК. И коррупция и вседозволенность тут ни при чем — по международным законам в одной отдельно взятой стране невозможно обжаловать решение органа, учредителем которого является несколько государств.
«Решения МАК у нас в Российской Федерации неподсудны, — поясняет Трунов. — Это международная конвенция, она ратифицирована. У них есть судебный иммунитет, который распространяется на сотрудников МАК и их семьи. Это международная организация, а решение международной организации в России обжаловать нельзя.
У нас есть закон об экспертной деятельности. Согласно ему, экспертом должен быть гражданин России, потому что он несет ответственности за дачу ложного экспертного заключения. А сотрудник международной фирмы какую ответственность несет? Как вы его можете привлечь? Он международный сотрудник. С самого начала была такая непонятная коллизия. Но тем не менее вот уже 20 лет любое решение МАК берется за основу».
«Локомотив»
Отсюда вытекает и следующее — за 20 лет ни одно расследование крупного авиационного происшествия у нас не было доведено до логического конца. Все помнят страшную трагедию 2011 года, когда в ярославском аэропорту «Туношна» разбилась хоккейная команда «Локомотив».
По расследованию МАК вся вина была возложена на пилотов. Согласно заключению международной организации, КВС принял неправильное решение, второй пилот руководил взлетом, действия были несогласованны, а второй пилот принимал препараты, при которых нельзя допускать к полетам. Позднее вдова одного из пилотов через адвокатов была согласна опротестовать это решение.
Юристы даже каким-то образом добились рассмотрения в Конституционном суде, но женщина пропала, отключив все телефоны. Вероятнее всего, из-за того, что ей посоветовали не связываться с судебными разбирательствами, так как решение МАК опротестовать невозможно. В итоге наказание понес лишь один человек — заместитель генерального директора авиакомпании «Як-Сервис» по подготовке летного состава Вадим Трофимов. Он получил 6 лет колонии-поселения. И это за гибель 44 людей.
А ведь тот же МАК указывал, что даже этот экипаж и самолет не были собственностью авиакомпании — они вместе с самолетом были арендованы, все это отражено в официальном документе. Но дело дальше одного человека, занимавшего небольшую должность, не пошло.
«Ни одно уголовное дело по расследованию авиакатастроф не доходит до логического финала, — объясняет Трунов. — Если летчик виноват — то нужно разбираться, кто его учил, выяснять, какая квалификация у того, кто учил. Кто это обучение сертифицировал.
Один раз была предпринята такая попытка, но поднялся такой пласт, столько народу было задействовано, что это просто напугало следственные органы».
Ликвидация
Возможно, недавняя катастрофа в «Шереметьево» и последующая проверка Генеральной прокуратуры и сдвинет дело с мертвой точки. Возможно, придется возвращаться к опыту СССР. Тогда все расследования авиационных происшествий проводили государственные структуры. Поэтому данные решения можно было оспаривать, подвергать сомнению сделанные ими экспертизы, назначать новые и так далее. Другой вопрос — что делать с МАК, который ликвидировать без согласия других стран-учредителей нельзя. Игнорировать его существование тоже невозможно — у МАК есть все соглашения с международными организациями.
В любом случае в ближайшее время судьба комитета будет решена — на сей раз, возможно, уже с помощью правоохранительных органов. Пока же это отдельное государство вроде Ватикана, расположенное в центре Москвы и обладающее огромными полномочиями, влияющими на целую отрасль огромной державы.