В интервью Forbes Игорь Трунов рассказывает о деталях происшествия – поддельных номерах “Мерседеса”, странных действиях ГИБДД – и намечает план дальнейших действий.

– Как обстоят дела сейчас?

– Второго марта мы с Анастасией Александриной, сестрой погибшей Ольги Александриной, пошли к следователю Станиславу Лагойко и поставили вопрос о признании ее потерпевшей и ознакомлении с документами с места происшествия, в том числе со схемой ДТП и видеозаписью камеры уличного наблюдения. Следователь сообщил, что поскольку Ольга может быть признана виновной, Анастасия не может считаться потерпевшей. Третьего марта мы пришли к следователю с сыном Веры Сидельниковой Сергеем. Она сидела рядом с водителем и считается потерпевшей. Лагойко устроил истерику, что мы сообщили в СМИ его фамилию, потом запротоколировал и составил постановление о признании потерпевшим Сергея и отказался давать нам документы и отвечать на вопросы.

– Что вы хотели спросить у следователя Лагойко?

– Мы получили копию карточки транспортного средства, которое попало в ДТП. В аварии участвовал Mercedes с номером С398СС77, который сразу после аварии поспешно скрутили. А в документе значится номер Н126ВН97. Судя по документу, номер С398СС77 был сдан еще в 2003 году. Мы спросили, как это так? Следователь ничего внятного ответить не смог. Я так понимаю, что карточку сейчас будут переделывать и документы, скорее всего, поэтому нам не дают. Потому что если мы их сфотографируем, их уже никуда не денешь.

Кроме того, у нас есть фотография первоначальной схемы ДТП, составленной на месте аварии. Хотелось бы ее сравнить с той, которая есть у следователя.

– Как вы собираетесь дальше вести это дело?

– Мы ходатайствуем о том, чтобы делопроизводство взяло к себе Главное следственное управление Генеральной прокуратуры. У нас непроверенная информация, что один из фигурантов имеет или имел отношение к спецслужбам. А это подследственность прокурорская. Кроме того, выплывает заинтересованность милиции, если они несколько лет закрывали глаза на то, что по Москве ездит машина не с теми номерами. Кроме того, мы подадим жалобу на действия следователя Лагойко в части отказа ознакомить нас с материалами.

– Вчера вечером стало известно, что в деле появились свидетели. Как идет работа с ними?

– Есть показания, что (спустя некоторое время после аварии. – Forbes) машины уже стояли не так, как сразу после аварии. На сегодняшний день свидетелей пятеро. Часть из них идет сегодня к следователю на допрос.

– Как свидетели могут подтвердить, что они действительно это видели?

– Уголовная ответственность за дачу ложных показаний – единственное, что вынуждает свидетеля говорить правду. Еще будут экспертизы, научные изыскания. Если показания свидетелей с этими экспертизами не совпадут, то мы будем ставить вопрос о привлечении их к уголовной ответственности.

– Сколько продлится расследование?

– Своя рука владыка. Как руководство правоохранительных органов решит, так и будет. Обычно ДТП долго не расследуется. Максимум два месяца, и дело должно быть закрыто.

– Со стороны “Лукойла” были какие-то действия?

– Были звонки родственникам и знакомым погибших от представителей заинтересованного лица. Звонили с претензиями к клипу. Но это же творчество. Песне крылья не отрежешь.