Трунов И.Л., профессор МГОУ, член Межтерриториальной коллегии адвокатов г. Москвы,
Трунова Л.К., к.ю.н., член Межтерриториальной коллегии адвокатов г. Москвы
Опубликовано: Адвокатская практика, 2001, № 4. С. 12-14.

Бойцы ОМОНа, одетые в камуфляжную форму, с масками на лице, проводили рейд по выявлению незаконного ношения оружия и хранения наркотиков в помещении танцевального зала дискотеки "Экипаж" в г. Иванове. В ходе рейда один из них нанес несколько ударов Дмитрию Ч. Районная прокуратура отказала в возбуждении уголовного дела в отношении не установленного следствием сотрудника милиции из-за отсутствия состава преступления. Следователь пришел к выводу, что Ч. не подчинился требованиям блюстителя порядка, поэтому последний, проводя обыск, "неумышленно причинил ему телесные повреждения – ушибы мягких тканей голени". Ч. обратился в районный суд с иском к УВД Ивановской области, Минфину РФ в лице управления федерального казначейства по Ивановской области и финансовому управлению администрации Ивановской области о взыскании компенсации за причиненный ему моральный вред.
В соответствии с законами о милиции и оперативно-розыскной деятельности применение блюстителями порядка мер физического воздействия возможно лишь в строго определенных случаях: когда работнику милиции угрожает опасность со стороны гражданина или когда он подозревается в причастности к какому-либо преступлению. Как было установлено судом, ни одного из этих поводов в отношении Чистякова у омоновца не было. Ответственность за действия не установленного следствием бойца ОМОНа, при исполнении служебных обязанностей нанесшего травмы Ч., была возложена на УВД Ивановской области. Истец просил взыскать в его пользу пять с половиной тысяч рублей. Но суд определил размер компенсации в 3 тыс. В пользу истца были также взысканы и судебные расходы по оплате госпошлины и помощи адвоката. Коллегия по гражданским делам областного суда оставила это решение без изменения. В данной ситуации при наличии у омоновца надлежащей экипировки и нагрудного знака его можно было легко персонифицировать и привлечь к ответственности, в том числе и гражданско-правовой. Пока же ответственность за неправомерные действия сотрудников, осуществляющих спецоперации, несет государство.
Здоровенные молодцы в бронежилетах, масках, вооруженные автоматами, дубинками, наручниками, поражающим газом, врывающиеся в мирный офис "Медиа-Моста", ОРТ, Транснефти или просто на рынок, где все попавшие под горячую руку лежат на земле вповалку с руками за головой, а особо рьяный сотрудник ногами бьет нерасторопных и растерявшихся. Привычная картинка телевизионных новостей, поднимающая дух и гордость за наши правоохранительные органы, имеющие на службе таких брутальных сотрудников. Сидя дома на диване, в безопасности, оценивая происходящее на экране телевизора – это одно, но если вы сами попали под спецоперацию "маски-шоу", как защитить свои права от "анонимного и беззаконного громилы" и есть ли вообще у вас какие-либо права.
Генеральный прокурор РФ подписал приказ "Об усилении прокурорского надзора за законностью производства обысков и выемки документов" от 30.01.2001 года. Из текста приказа явствует, что Генеральная прокуратура и прокуроры на местах должны решительно пресекать попытки использования спецподразделений в целях оказания психологического воздействия или давления. Акцентируется внимание, что случаи проведения обыска или выемки без санкции прокурора при отсутствии обстоятельств, не терпящих отлагательства, расцениваются как грубейшее нарушение закона… Проведение обыска и раньше требовало санкции прокурора в соответствии со ст.1 68 УПК, а вот проведение выемки требовало обязательной санкции прокурора, только если подлежащие выемке документы содержат сведения, являющиеся государственной тайной, все остальные случаи выемки довольствовались постановлением следователя. После издания приказа Генеральным прокурором от 30.01.2001 г. санкция прокурора требуется как для обыска, так и для выемки. К сожалению, небольшая "лазейка", которой при желании можно злоупотребить, осталась – это случаи, "не терпящие отлагательства". К таковым отнесены "случаи, когда имеются данные о том, что лицо, в распоряжении которого находятся существенные для дела объекты, принимает меры к их уничтожению". По сути дела, приказ Генерального прокурора ничего не меняет, все остается по-старому, политический акт участия прокуратуры в демократически либеральных преобразованиях. Закон Российской Федерации "Об оперативно-розыскной деятельности" от 12.08.1995 года допускает вмешательство в личную жизнь даже до возбуждения уголовного дела, при отсутствии признаков преступления (ст. 2, 8 Закона "Об оперативно-розыскной деятельности"). Не устанавливая какой-нибудь процессуальной формы осуществления вмешательства, допускает использование полученных данных в качестве доказательств по уголовным делам. Оперативно-розыскная деятельность не урегулирована должным образом ни одной из отраслей права, проводится в порядке, изложенном в секретных подведомственных актах, не предусмотренных в Уголовно-процессуальном кодексе, с применением негласных сил и средств, не допустимых в уголовно-процессуальной деятельности. В случаях, не терпящих отлагательства, допускается проведение оперативно-розыскных действий, ограничивающих конституционные права граждан, на основании постановления самого органа, осуществляющего спецоперацию, с уведомлением суда в течение 24 часов. В течение 48 часов с момента начала проведения операции орган, осуществляющий ее, обязан получить судебное решение о проведении такого мероприятия либо прекратить его.
По форме было демократичным решение ввести в Закон Российской Федерации "Об оперативно-розыскной деятельности" норму о том, что действия, ограничивающие конституционные права граждан, проводятся только по судебному решению. Но это только по форме, а на практике процедуры судебных решений нет, т.е. кто участвует, каков порядок, нужны ли объяснения, что собой представляют реквизиты судебного решения. А ведь если нет обосновывающих материалов, решение суда безосновательно, т.е. незаконно.
Спецоперации, называемые в народе "маски-шоу", обычно проводятся в людных местах при большом стечении лиц, не имеющих отношения к проводимой операции. Сотрудники правоохранительных органов вооружены, проведение операции зачастую сопровождается нанесением телесных повреждений. Как же соблюсти права граждан, получивших, к примеру, телесные повреждения, моральный вред или физический ущерб? А если во время спецоперации произошел выстрел, умышленный он или нет, как провести следствие, собрать доказательства, нужно разбираться, выявлять лиц, виновных в нарушении федерального законодательства. Коллективной ответственности, как известно, в Уголовном кодексе нет. Для этой цели во всем мире при проведении спецопераций с использованием масок применяют номерные нагрудные знаки. В нашей стране такие же нагрудные знаки, в соответствии с приказами таких ведомств, как МВД, Налоговая полиция, выдаются под подпись лица ответственным дежурным, и только на время проведения спецоперации. Знак помимо номера содержит наименование правоохранительного органа и надпись "физическая защита". Во всех подразделениях правоохранительных органов есть подобные приказы с указанием, как проводятся спецоперации, кто отвечает и выдает нагрудные номерные знаки, правда, приказы эти проходят с грифом ДПС, и доступ к ним ограничен (например, приказ №204 от 17.06.97 г. Центральной службы налоговой полиции "Об экипировке сотрудников подразделений физической защиты федеральных органов налоговой полиции, принимающих участие в спец. мероприятиях").
Переход прокуратуры из политического органа в орган, реально надзирающий за законностью, мог бы порождать приказы не декларативного свойства и характера, а координирующего, заполняющего пробелы и устраняющего несоответствия законодательной базы, издавать указания с целью строгого исполнения имеющихся, но закрытых подзаконных актов. В ежегодном послании Президента РФ Федеральному собранию РФ отмечается, что давно нужно систематизировать законодательство с учетом новых экономических реалий, наряду с "теневой экономикой" у нас формируется "теневая юстиция", огромное число принятых декларативных норм с их противоречивостью дают возможность произвола и произвольного выбора, и все это подрывает доверие к государству. Выход из создавшегося положения в совершенствовании судебных процедур – возможность повсеместного судебного контроля за всеми стадиями вмешательства в личную жизнь и полная прозрачность.
Невыполнение сотрудниками спецподразделений требований об обязательном наличии у каждого участника спецмероприятия номерного нагрудного знака приводит к тому, что ответственность за противоправные действия, которые имеют место во время операции, несет орган, осуществляющий спецоперацию, и граждане или организации, пострадавшие от действий конкретных лиц предъявляют требования к органу, осуществлявшему спецоперацию, а не к конкретному лицу, которое должно было бы понести ответственность. Приказы, о которых мы ведем речь, имеют целью обеспечение возможности установления личности сотрудника в случае совершения им противоправных действий.
Невыполнение приказов и отсутствие надлежащей экипировки приводят к безнаказанности и вседозволенности, а как следствие – нарушение прав граждан, ответственность за которое несет государство.