Не прошло и недели с начала слушаний, как Тверской межмуниципальный суд вынес первое решение по трем искам родственников бывших заложников "Норд-Оста" к правительству Москвы. Семье Карповых, Храмцовых и Зое Чернецовой было отказано в удовлетворении материальных претензий к столице за гибель их близких. Под конец своей краткой речи судья Горбачева, как и полагается, добавила, что это решение может быть обжаловано в Мосгорсуде в десятидневный срок. Тем самым служительница Фемиды отправила истцов по очередному адскому кругу, который наверняка станет намного длиннее предыдущих. Сначала родственники заложников "Норд-Оста" сами стали заложниками этого захвата – два дня и три ночи, как привязанные, они просидели в душном зальчике штаба помощи близким, не зная, на что надеяться и о чем молиться. После штурма они сломя голову разыскивали своих сыновей и мужей по больницам и моргам, порой не находя их ни среди живых, ни среди мертвых. И вот настал черед ада судебного, еще более циничного и наплевательского на материнскую и супружескую боль. Федеральная судья Марина Горбачева сидела со скучающим видом, когда та же Татьяна Карпова рассказывала о своих мытарствах в поисках сына Александра, известного барда и переводчика, автора русской версии мюзикла "Чикаго". Когда женщина давала волю эмоциям, обвиняя судью в предвзятости, последняя срывалась на крик. Ее крики, к сожалению, невозможно передать иначе как на этих страницах, поскольку госпожа Горбачева категорически запретила вести аудиозапись в зале суда. Чего она так боялась? Боялась стать известной на всю страну как профессионал, который не хочет выполнять свои прописанные в законе обязанности по всестороннему изучению обстоятельств дела? Напомним, что Марина Михайловна не удовлетворила ни одного ходатайства истцов и их адвокатов о вызове свидетелей и истребовании дополнительных доказательств. Боялась, что за дверями зала, охраняемыми приставом-цербером, люди узнают, как она, пряча глаза, заявляет о своей независимости от московских властей? Для любого западного судьи такая манера ведения подобного дела означала бы конец карьеры. Но Марине Горбачевой после судилища над родственниками заложников теперь, видимо, путь лежит не вниз, а как раз наоборот. Она ведь добросовестно выполнила задачу, поставленную перед ней той властью, от которой она вроде бы независима. Иначе как объяснить ее отказ? В статье 17 закона "О борьбе с терроризмом" черным по белому записано, что компенсационные выплаты жертвам террора ложатся на плечи того субъекта Федерации, на территории которого теракт произошел. Они, то есть власти субъекта, имеют право впоследствии предъявить материальные претензии виновным, если таковые будут найдены. Казалось бы, все просто, не надо ничего выдумывать. Закон был принят Думой, подписан президентом. Разве он является обязательным к исполнению? Или мы снова вернулись в петровские времена, когда обилие законов компенсировалось их неисполнением? По словам адвоката Игоря Трунова, его доверителей устроила бы любая сумма компенсации, просто как факт, что власти не отказываются исполнять возложенные на них обязанности. Судья могла бы найти компромисс, например, лавировать суммой. Но поскольку адвокаты с самого начала не согласились переадресовать иски к федеральным властям, суд вообще отказал в их удовлетворении. И тем самым наш по-европейски демократический суд, как на днях его охарактеризовал генпрокурор Владимир Устинов, фактически навсегда оградил столичные власти от дальнейших выплат потерпевшим от теракта на Дубровке. Расчет судебно-исполни- тельной власти прост, объясняет Игорь Трунов. Истцы обжалуют приговор судьи Горбачевой в Мосгорсуде. Что такое Мосгорсуд, объяснять, видимо, не надо. Тем более не стоит ходить к гадалке, чтобы узнать, какое решение он вынесет. Далее бывшие заложники встанут перед выбором: либо обращаться в надзорную инстанцию – президиум Мосгорсуда, либо подавать жалобу в Европейский суд по правам человека. В президиуме жалобы могут "замылить" до такой степени, что пройдет шестимесячный срок обращения в Страсбург. Но каким бы ни был исход дела после кругосветки по городскому суду, заложники получат доступ к суду Верховному. По словам адвокатов, только ВС у нас в стране беспристрастен и независим, по крайней мере по отношению к столичному градоначальнику. Но чтобы добраться до Поварской улицы, потребуются годы. Выдержат ли истцы такой марафон унижений? То ли дело Страсбург. Дело "Норд-Оста" – это не какой-нибудь случай о недоплаченной пенсии. Вероятно, решение европейской Фемиды придет раньше, чем окончится война с российскими чиновниками в черных мантиях. При этом Европейский суд будет разбираться не с московскими судьями, а напрямую с российскими властями, которые не смогли обеспечить соблюдение прав граждан. И тот, и другой варианты более чем приемлемы для столичных властей. Многие месяцы спустя, как говорится, или шах умрет, или ишак уйдет, или Насреддин передумает. А пока бывшие заложники "Норд-Оста", на налоги которых существуют и столичные чиновники, и московские суды, получили от них еще одну оплеуху