Заложники “Норд-Оста” и их родственники не знают, кто инициировал подачу миллионных судебных исков

Вчера в Тверском суде Москвы началось рассмотрение по существу 24 исков бывших заложников “Норд-Оста” и их родственников к столичному правительству о возмещении морального и материального вреда, причиненного в результате теракта на Дубровке. В тот же день адвокат истцов Игорь Трунов заявил еще 12 исков. Таким образом, общая сумма исков теперь равна 59 784 500 долларам.

Заседание по делу # 2488403 началось с заявления адвокатом истцов Игорем Труновым отвода нынешнему составу суда на основании того, что финансирование всех московских судов проходит при поддержке московского правительства – ответчика по делу. Суд счел этот довод необоснованным. Также необоснованным было признано ходатайство о передаче дела в Мосгорсуд (защитники потерпевших при теракте добивались передачи дела в суд высшей инстанции, так как только он имеет право рассматривать секретные материалы оперативного штаба контртеррористической операции на Дубровке). Кроме того, суд не удовлетворил ходатайство о допросе ряда свидетелей, в частности заместителя министра внутренних дел России Владимира Васильева и доктора Леонида Рошаля.

Адвокат экс-заложников и их родных Игорь Трунов заявил корреспонденту “НГ”: “Подавая иски на миллионы долларов, мы хотим создать прецедент. Власть должна задуматься о том, как защитить граждан от террористов. Наверное, необходимо изменение законодательства в этой области. Крайне важно привлечь внимание общества к проблеме, касающейся всех”.

Сами бывшие заложники и их родные на некоторые темы разговаривают с прессой неохотно. Особое неприятие у истцов вызывает вопрос о том, почему иски подаются к правительству Москвы и как появились первые обращения. Например, одна из истцов, у которой в “Норд-Осте” погиб муж, так объяснила корреспонденту “НГ” свой отказ обсуждать эту проблему: “Я боюсь наговорить лишнего”. Из разговора с большинством истцов так и не стало ясно, кто был инициатором обращения в суд. И лишь мужчина, потерявший отца на Дубровке, в беседе с корреспондентом “НГ” оговорился: “Нас нашли”.

А адвокат потерпевших от теракта рассказал “НГ”: “Первые иски возникли после того, как в Центральное адвокатское бюро обратились за бесплатной консультацией 7 пострадавших. Остальные иски возникли уже после этого, когда люди узнали о скором начале слушаний”.

Доказать, что заложники “Норд-Оста” перенесли моральные и физические страдания, “адекватные” заявленным суммам, Игорь Трунов намеревался, в частности, с помощью видеоматериалов. С этой целью он хотел затребовать у СМИ пленки со сценами происходившего на Дубровке и продемонстрировать их суду. Однако суд отказал в привлечении материалов СМИ, не найдя в этом необходимости.

На этом фоне сенсационным выглядит распространенное накануне суда некоторыми интернет-изданиями заявление Трунова о том, что у него на руках имеется видеокассета, отснятая внутри ДК самими террористами. Адвокат не раскрывает содержания кассеты и не объясняет, каким образом она к нему попала, замечая лишь, что “она имела непростой путь”. Более того, Трунов подтверждает, что уже получал предложения от некоторых СМИ с предложением продать видеозапись. По словам адвоката, он не имеет никаких обязательств перед людьми, от которых получил кассету, и пока не решил, как с ней поступить.

Корреспонденты “НГ” попытались узнать в ФСБ, знают ли там что-либо о таинственной кассете. “У нас нет на этот счет никакой информации”, – заявили в ЦОС ФСБ. На вопрос, проявят ли в спецслужбе интерес к заявлению Игоря Трунова, нам ответили: “Да, конечно”. Насколько известно, все видеоматериалы, отражающие события на Дубровке, следователями изъяты и частью составляют следственную тайну. Тот же статус должна иметь и кассета Трунова – если это действительно “эксклюзив” террористов. Как в таком случае она оказалась у адвоката и как может быть использована – это, возможно, главная интрига процесса.

17.01.2003