Группа террористов 23 октября ворвалась в здание Театрального центра на Дубровке и захватила в заложники несколько сотен зрителей мюзикла Норд-Ост. 26 октября в ходе спецоперации освобождены около 750 пленников.
Страшный итог трехдневного кошмара известен всем: согласно официальной версии погибли 129 человек, а по неофициальной – на семь человек больше. Компенсации пострадавшим из бюджета города составили 50 тысяч рублей каждому, а родственникам умерших – сто тысяч. Однако бывших заложников и близких погибших эти цифры не устраивают. Результатом недовольства стали 24 иска, поданные в Тверской суд столицы, на общую сумму 23 миллиона 450 тысяч долларов. Объединенный процесс назначен на 24 декабря.
Безумно жаль невинно погибших, их родственников, остальных людей, хоть и переживших долгие часы ада, но подорвавших здоровье и душевное равновесие. Практически никто не сомневается, что три тысячи долларов за сгинувшего в круговороте событий дорогого человека – ничтожные деньги.
Равно как, наверное, никто не считает наглостью иные денежные требования. И все же мы сталкиваемся с некой проблемой.
Именно мы – москвичи. Вот почему. 24 иска при столь огромном количестве потерпевших – крайне малая цифра. Допустим, что в суд подадут еще несколько десятков человек, имевших прямое отношение к трагедии Норд-Оста, и цена исков вырастет эдак миллионов до двухсот. Долларов, разумеется. Гигантская, непосильная сумма для городского бюджета. Представим, что хотя бы часть требуемой суммы будет справедливо выплачена. Я не говорю, как это отразится на городе, но самое странное, что за трагедию Норд-Оста заплатим мы с вами – столичные налогоплательщики. Естественно, что мне, к примеру, как лицу сочувствующему не жалко помочь в добровольном порядке, да и большинство москвичей не раз доказывали свою отзывчивость на чужую беду, но отдать каждый предпочел бы столько, сколько ему по карману.
Не смущает даже тот факт, что адвокат истцов Игорь Трунов не доверяет московским судьям, считая, что они не могут быть объективны, получая доплату от правительства Москвы, которое выступает в качестве ответчика. И хотя юрист требует рассмотрения дел Верховным судом России или судами Московской области, миллионы может взыскать и рядовой столичный слуга Фемиды, у которого, вполне возможно, от рук террористов пострадали родственники или знакомые. Никто не утверждает, что платить не надо или надо но копейки. Однако почему отдуваться придется налогоплательщикам и почему справедливость должна восторжествовать лишь в отношении пострадавших в конце октября? Мало разве на территории России за последние годы происходило кровавых событий, где гибли и страдали люди? Надо и с ними по совести рассчитаться. Но из чьего кармана?
Созданный прецедент может иметь весьма неприятные последствия для граждан и социально-экономического развития страны. Прокомментировать сложившуюся ситуацию мы попросили депутата Государственной Думы, члена Комитета по бюджетам и налогам Сергея ШИРОКОВА:
-Сергей Валентинович, насколько обоснованны требования пострадавших в результате теракта выплатить указанные в исках суммы денежных компенсаций
– Они абсолютно справедливы, но смущает ряд моментов, к которым бывшие заложники* родственники погибших не имеют отношения. Согласно статье 17 федерального Закона О борьбе с терроризмом, возмещение вреда, причиненного в результате террористической акции, производится за счет средств бюджета субъекта Российской Федерации, на территории которого совершено преступление. В данном случае этот субъект – Москва, а бюджет – городской, опять же наш с вами. Он явно не рассчитан на многомиллионные выплаты. А если суды удовлетворят иски, деньги будут изыскиваться за счет увеличения и так достаточно больших налогов и снижения финансирования социальных программ, в которых так нуждаются и инвалиды, и ветераны Великой Отечественной войны, и другие категории малозащищенных граждан. Другими словами, в конечном итоге ущерб возместят москвичи.
-Замкнутый круг. По вашему мнению, кто обязан компенсировать причиненный вред!
– Необходимо найти тонкий компромисс между существующим законодательством, желаемыми результатами и вопросами этики. Не стоит забывать, что теракты на территории России – продолжение многолетней военной операции в Чечне и разгула мирового терроризма. В любом случае изыскать средства для компенсации в таких больших суммах не по силам ни региональному и ни федеральному бюджету, да и мировая практика показывает, что подобные вопросы не решаются только за счет средств государства.
-Если это так, то кому же выступать ответчиком!
– Напомню, что применение газа санкционировали не городские чиновники. К тому же мюзикл Норд-Ост был организован не правительством Москвы, а вполне конкретной коммерческой структурой, целью которой являлось получение прибыли. На мой взгляд, именно организаторы должны были обеспечить безопасность и страхование зрителей, а не столичные власти. Да и дело не только в терактах. Вот, например летние наводнения, залившие Европу принесли ужасные разрушения и жертвы. Опуская помощь Евросоюза, скажу, что в данном случае в частно-коммерческом секторе проблемы компенсаций в основном решали страховые компании, и это логично. В мире граждане достаточно активно используют инструменты страхования всевозможных рисков, но в нашей стране, к сожалению, система страхования только начинает приживаться.
-Возвращаясь к проблеме терроризма: какие сейчас на федеральном уровне принимаются меры дл1 улучшения работы, связанной с предупреждением чрезвычайных ситуации и ликвидацией их последствий
– Совет Федерации одобрил федеральный бюджет на 2003 год. Он предусматривает значительное улучшение финансирования правоохранительных органов. Почти в два с половиной раз; возрастет финансирование мероприятий именно по предупреждению и ликвидации последствий чрезвычайны происшествий. Касаясь обсуждаемой нами темы, я уверен, что существующее положение с компенсацией врядли устраивает общественность. Принятый Думой прошлого созыва Закон С борьбе с терроризмом (3 июля 1998года. – К.Ф.) не отвечает реалиям и, s надеюсь, будет пересмотрен. Также уверен, что нам, депутатам Госдумы, удастся в бюджет 2004 года включить статью расходов, направленную на решение подобных задач.