На закрытом процессе по делу о взрывах жилых домов в Москве и Волгодонске начался допрос подсудимых. Первым отвечал на вопросы Юсуф Крымшамхалов. Между тем страсти накаляются как в зале суда, так и вне его. Судья уже сделала замечание за неподобающее поведение адвокату обвиняемых, а защитник потерпевших даже пригрозил подать на коллегу в суд. Кроме того, раскол наметился и в рядах самих потерпевших -москвичи возмущены позицией, занятой их Волгодонскими товарищами по несчастью.

Подсудимый думал, что готовит краску, а не взрывчатку

К делу о взрывах жилых домов в Москве и Волгодонске в сентябре 1999 года, жертвами которых стали свыше 240 человек, Мосгорсуд приступил 31 октября. На скамье подсудимых два карачаевца – Юсуф Крымшамхалов и Адам Деккушев. Оба обвиняются в терроризме, незаконной перевозке, хранении и изготовлении взрывчатых веществ, участии в незаконном вооруженном формировании, убийстве с особой жестокостью, покушении на убийство, а также незаконном пересечении государственной границы.

Поскольку слушания проходят за закрытыми дверями, о том, что происходит, журналистам приходится узнавать у непосредственных участников процесса.

Как рассказал журналистам представляющий интересы нескольких семей пострадавших москвичей адвокат Игорь Трунов, “по некоторым статьям УК Крымшамхалов полностью признает вину, по другим – частично, а по некоторым -отказывается считать себя виновным. В беседе с корреспондентом ГАЗЕТЫ гособвинитель Сергей Вербин (известный по участию в процессах над Салманом Радуевым и Эдуардом Лимоновым) уточнил, что Крымшамхалов признал причастность к теракту в Волгодонске, а именно – в перевозке и изготовлении взрывчатки. Правда, Крымшамхалов утверждает, что ему не было известно, что он на самом деле вез. Он якобы был уверен, что помогал смешивать в бетономешалке сухую краску, всех компонентов которой он не знал. Говорит, что ему была известна лишь одна составляющая – серебрянка (или серебряная пудра)”, – сообщил прокурор.

Подсудимый рассказал суду, что узнал о взрыве дома в Волгодонске лишь по телевизору. Крымшамхалов отрицает и участие в деятельности незаконных вооруженных формирований на территории Чечни в 1999-2000 годах. На первом заседании его адвокат Шамиль Арифулов так объяснил позицию своего подзащитного: Он признает, что находился на территории, контролируемой незаконными вооруженными формированиями, и проходил обучение в лагерях боевиков, однако заявляет, что не участвовал в боевых операциях”. Спустя полтора месяца позиция Крымшамхалова, судя по всему, не изменилась. Крымшамхалов говорит, что лишь однажды в 1999 году неподалеку от станицы Червленая он выходил вместе с группой боевиков на позиции, но до боевых действий дело так и не дошло. Затем с группой боевиков Руслана Гелаева он ушел в Панкисское ущелье. Подготовку он проходил в лагере арабского наемника Абу Умара”, – рассказал Сергей Вербин.

Обвинение же в переходе государственной границы в 2000-м и 2002 годах подсудимый признал полностью. Это и неудивительно, ведь Крымшамхалова взяли грузинские пограничники в декабре 2002 года, когда он в составе группы боевиков на машине собирался пересечь границу Грузии и Азербайджана.

Допрос Крымшамхалова продолжится сегодня.

“Я бы Богу каждый день молилась, если бы мои дети остались живы”

Судебный процесс проходит в весьма напряженной обстановке. На последнем заседании эмоциональный накал достиг такой степени, что даже из-за закрытых дверей журналистам было слышно, как дискутирует адвокат Арифулов с судьей Мариной Комаровой. В итоге дело закончилось тем, что защитник заявил отвод судье. Суд отвод отклонил. Более того, судья приняла решение направить письмо в Адвокатскую палату Москвы, в котором следует сообщить о недопустимости поведения адвоката на процессе.

Как рассказал один из непосредственных участников процесса, судья неоднократно делала адвокату замечания в связи с оскорбительными высказываниями в адрес представителя пострадавших – адвоката Трунова. Трунов подтвердил ГАЗЕТЕ, что если его коллега не станет вести себя более корректно и не прекратит нелицеприятные сравнения, то он будет вынужден обратиться в суд с иском о защите чести и достоинства.

Кроме того, весьма серьезные трения возникли между пострадавшими москвичами с улицы Гурьянова и Каширского шоссе и потерпевшими из Волгодонска. Дело в том, что последние, потерявшие в результате теракта здоровье и имущество, никак не могут найти общий язык с москвичами, которые помимо жилья лишились близких им людей. “Я похоронила четверых: дочь, зятя, внука (они погибли при взрыве дома на улице Гурьянова. – ГАЗЕТА), а спустя год -мужа. Его сердце не выдержало, – рассказала Тамара Горбылева. – Я не сплю четыре года, а тут какие-то оры, крики, придирки. Квартиры им как-то не так дали. Я бы Богу каждый день молилась, если бы мои дети остались живы. По ее словам, она и не предполагала, что суд будет таким тяжелым”. Буквально через силу она заставляет себя просматривать вещественные доказательства -14 видеокассет с записями первых минут после взрыва, а также идентификацией тел. Смотреть все эти ужасы, по признанию пострадавшей, ее заставляет надежда, что, может быть, она увидит своего 4-летнего внука, которого так и не удалось обнаружить под завалом, и пришлось хоронить пустую урну.

Одна из кассет – пленка, снятая боевиками. На ней -расстрел в лесу российских военнослужащих, в котором участвовал подсудимый Деккушев. “Вы даже не представляете, что это. Лес, зелень, прекрасная погода. Птицы щебечут. В грузовике лежат тела наших солдат, наших детей. Их добивают – расстреливают”, – продолжила Горбылева. И если в начале процесса она еще сомневалась в виновности подсудимых, то сейчас ее мнение кардинально изменилось. “Я на сто процентов уверена, что это они. Их надо не защищать, а расстреливать. Я сама посадила бы их в клетку с тигром и смотрела, как разрывают.