«ТРУНОВ, ÁЙВАР И ПАРТНЕРЫ»

КОЛЛЕГИЯ АДВОКАТОВ города Москвы

125080, Москва, Волоколамское шоссе дом 15/22

Tel/ fax(499) 158-85-81 tel. 158-65-66

E-mail: [email protected] Web-site: www.trunov.info

«____»______ 201__ №_______

на №_____ от «___»___ 201__

 

В СУДЕБНУЮ КОЛЛЕГИЮ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ

МОСКОВСКОГО ГОРОДСКОГО СУДА

 

Представителя потерпевших

КИРИЛЛОВОЙ Е.Ю. и КИРИЛЛОВОЙ Н.А.

адвоката

ТРУНОВА Игоря Леонидовича

 

по уголовному делу №1-607/2014

в отношении ГОРДЕЕВА Сергея Викторовича

в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 206, п. «а,б,к» ч.2 ст. 105, ч.3 ст.30 п. «а,б» ч.2 ст. 105 УК РФ

 

АПЕЛЛЯЦИОННАЯ ЖАЛОБА

 

Постановлением Бутырского районного суда г. Москвы от 03 марта 2015 г. о применении принудительных мер медицинского характера ГОРДЕЕВ С.В. признан совершившим запрещенные уголовным законом деяния, подпадающие под признаки составов преступлений, предусмотренных п. «а,б,к» ч. 2 ст. 105, ч. 3, п. «а,б» ч. 2 ст. 105 УК РФ в состоянии невменяемости, и на основании ст. 21 УК РФ от уголовной ответственности по п. «а,б,к» ч. 2 ст. 105, ч. 3, п. «а,б» ч. 2 ст. 105 УК РФ Гордеев С.В. освобожден.

 

На основании положений п. «а» ч. 1 ст. 97, п. «г» ч. 1 ст. 99 и ч. 1, ч. 4 ст. 101 УК РФ ГОРДЕЕВУ С.В. назначено принудительная мера медицинского характера – принудительное лечение в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях специализированного типа с интенсивным наблюдением.

Суд также решил вопрос о мере пресечения, вещественных доказательствах и гражданских исках.

 

Уголовное преследование в отношении ГОРДЕЕВА С.В. по ч. 4 ст. 206 УК РФ прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 27, п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с отсутствием в действиях Гордеева С.В. состава запрещенного уголовным законом деяния, подпадающего под признаки состава преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 206 УК РФ.

 

Потерпевшие не согласны с постановленным судебным актом считают его незаконным, необоснованным и подлежащим отмене по следующим основаниям.

 

1. Суд ошибочно пришел к выводу о возможности «доверять» заключению стационарной судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы (ССКППЭ) в отношении Гордеева С.В.

 

 

Считаем, что судебная экспертиза, которая была проведена Гордееву С.В. в ходе предварительного следствия, не может являться допустимым доказательством, на основании которого можно делать выводы о невменяемости подсудимого и о необходимости направления его для применения мер медицинского характера.

 

1. Как указывается в Обзоре кассационной практики Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда России, «немалое количество ошибок, связанных с неполным исследованием обстоятельств, относящихся к субъекту преступления, допускается судами по делам о преступлениях, совершенных лицами, психическое состояние которых нуждается в проверке <…> Психическое состояние К. в судебном заседании не исследовалось, суд ограничился лишь оглашением актов стационарных комплексных психолого-психиатрических экспертиз <…> Акт судебно-психиатрической экспертизы подлежит оценке судом и суд должен сам вынести соответствующее решение по существу»[1].

«Заключение экспертов, как и любое другое доказательство, не имеет заранее установленной силы и судом должно оцениваться в совокупности с иными материалами дела»[2].

Выдающийся отечественный ученый-психиатр В.П. Сербский, чье имя носит учреждение, где проводилась экспертиза, писал: «Понятие душевной болезни и понятие невменяемости совпадают далеко не всегда, одно покрывается другим только в некоторых классических, строго определенных формах болезни»[3]. Наличие у субъекта психического расстройства, то есть только один медицинский критерий, не может обусловливать решение о его невменяемости.

В ч. 1 ст. 21 УК РФ указывается, что «не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости, то есть не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия либо иного болезненного состояния психики».

Понятие «невменяемость» в российском законодательстве определяется через медицинский и юридический критерии. Под медицинским критерием понимается хроническое психическое расстройство, временное психическое расстройство, слабоумие, иное болезненное состояние психики. Под юридическим критерием понимается неспособность лица осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) (интеллектуальный элемент) или невозможность руководить ими (волевой элемент). Для признания лица невменяемым «требуется» наличие одного из элементов юридического критерия в сочетании с медицинским. Юридический критерий невменяемости у подсудимого отсутствует.

Способность подсудимого осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) или возможность руководить ими не опровергнута экспертами и судом.

Заключение не содержит сведений о том, обладал ли подэкспертный способностью осознавать свои действия и руководить ими во временя совершения деяния, хотя не всякая стадия психических расстройств исключает эту способность.От диагноза и описания состояния подэкспертного на момент обследования они переходят к заключительному выводу, минуя основополагающий анализ действий подсудимого во время совершения преступления.

Как свидетельствует судебная практика, лицо, не осознающее характер своих действий, хватает первое, что «попалось под руку», например, нож, топор и нападает. Подсудимый нашел ключи, открыл сейф, взял огнестрельное оружие и патроны к нему, что свидетельствует о том, что он осознавал (в полной или неполной мере) фактический характер своих действий.

Подсудимый при выходе на улицу скрыл имеющиеся у него огнестрельное оружие с помощью длинного пальто, что доказывает, что он осознавал (в полной или неполной мере) общественную опасность своих действий, опасался быть задержанным до реализации преступного умысла.

Подсудимый вышел из дома и пришел в школу, он не плутал по Москве, как это делают лица в состоянии психоза, он осознавал (в полной или неполной мере) характер своих действий, которые необходимо совершить, чтобы, не привлекая к себе внимания, реализовать свой умысел.

Войдя в школу, он не открыл беспорядочную стрельбу, когда охранник пытался остановить его, как поступило бы лицо в состоянии психоза, а лишь направил оружие на него, объяснив, что у него умысла на убийство школьного охранника нет, что доказывает, что он осознавал (в полной или неполной мере) общественную опасность своих действий.

Лицо в состоянии психоза не осознает целесообразность продолжения или окончания своих действий, например, продолжает наносить удары ножом, топором, уже мертвой жертве. В равной степени, оно не осознает, что жертва может быть еще жива. Подсудимый ПОНЯЛ, что несмотря на пулевое ранение, учитель ЖИВ и выстрелил повторно, осознанно добивая жертву, ЧТО ДОКАЗЫВАЕТ, ЧТО ОН ОСОЗНАВАЛ (В ПОЛНОЙ ИЛИ НЕПОЛНОЙ МЕРЕ) ОБЩЕСТВЕННУЮ ОПАСНОСТЬ СВОИХ ДЕЙСТВИЙ!

То же в отношении стрельбы в сотрудников полиции, что показывает, что он осознавал (в полной или неполной мере) общественную опасность своих действий, опасался быть задержанным до полной реализации своего умысла.

И так далее по всему заключению и судебному решению способность подсудимого осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) или возможность руководить ими не исследована и не опровергнута экспертами и судом, что определяет неправосудность вынесенного решения.

Страдает ли подсудимый хроническим психическим расстройством, которое выявлено у него уважаемыми экспертами? Возможно, эксперты правы и медицинский критерий невменяемости у подсудимого есть. Но, нет юридического критерия. Из материалов уголовного дела очевидно, что подсудимый осознавал (в полной или неполной мере) фактический характер и общественную опасность своих действий, страдает психическим расстройством, не исключающим вменяемости, подлежит уголовной ответственности, согласно ст. 22 УК РФ и назначению принудительных мер медицинского характера, соединенных с исполнением наказания.

Если уважаемые эксперты полагают, что существует необходимость госпитализации больного, проведения психофармакотерапии в целях предотвращения ухудшения течения психического заболевания, то действующее уголовное и уголовно-исполнительное законодательство допускает такую возможность в период исполнения наказания

 

1. Cтационарная комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза в отношении Гордеева С.В. была назначена на основании постановления следователя по особо важным делам Главного следственного управления Следственного комитета РФ Лаврецкого Ю.М. от 07.03.2014 г.

Для проведения экспертизы следователь направил подэкспертного и материалы дела в ФГБУ «ГНЦССП им В.П. Сербского» Минздрава России.

Как следует из заключения экспертов, в ее приведении принимали участие четверо экспертов.

Судебный эксперт – лицо процессуально независимое. Гарантией независимости судебного эксперта является надлежаще отобранная «Подписка» о предупреждении экспертов об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УПК РФ, а также разъяснение экспертам их прав и обязанностей в соответствии со ст. 57 УПК РФ.

Как известно, согласно ч. 1 ст. 199 УПК РФ, если принято решение о производстве судебной экспертизы в экспертном учреждении, то следователь направляет руководителю этого экспертного учреждения постановление о назначении судебной экспертизы и материалы, необходимые для ее производства.

В силу ч. 2 ст. 199 УПК РФ руководитель экспертного учреждения после получения постановления поручает производство судебной экспертизы конкретному эксперту или нескольким экспертам из числа работников данного учреждения и уведомляет об этом следователя. Действительно, суд верно указал, что данное правило имеет исключение. Как следует из ч. 2 ст. 199 УПК, исключением являются случаи, если это относится к руководителю государственного судебно-экспертного учреждения (далее ГСЭУ).

На этот случай, т.е. в случае, когда экспертиза проводится в ГСЭУ, эксперты и руководитель руководствуются ст. 14 Федерального закона от 31.05.2001 N 73-ФЗ (ред. от 25.11.2013) "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", согласно которой руководитель государственного судебно-экспертного учреждения обязан:

по получении постановления или определения о назначении судебной экспертизы поручить ее производство конкретному эксперту или комиссии экспертов данного учреждения, которые обладают специальными знаниями в объеме, требуемом для ответов на поставленные вопросы;

разъяснить эксперту или комиссии экспертов их обязанности и права;

по поручению органа или лица, назначивших судебную экспертизу, предупредить эксперта об уголовной ответственностиза дачу заведомо ложного заключения, взять у него соответствующую подписку и направить ее вместе с заключением эксперта в орган или лицу, которые назначили судебную экспертизу…

Закон говорит о том, что подписка отбирается до начала производства экспертного исследования. Как следует из постановления следователя о назначении судебной экспертизы от 07.03.2014г. главному врачу ФГБУ «ГНЦССП им В.П. Сербского» Минздрава России было поручено разъяснить экспертам права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК РФ и предупредить об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ (т. 17 л.д. 88-91).

 

Таким образом, как следует из смысла закона, подпись под текстом подписки эксперт должен поставить до начала производства каждой конкретной экспертизы – именно в тот момент, когда ему руководитель вручает постановление о назначении экспертизы.

Эксперты могут приступить к производству экспертизы только после разъяснения им положений ст. 57 УПК РФ, 307 УК РФ и дачи соответствующей подписки. Аргументы эксперта Чибисовой И.А. и выводы суда о том, что эксперты дают подписку при поступлении на работу в институт имени Сербского, не выдерживает критики, поскольку: во-первых,  эксперт должен давать подписку при производстве конкретной экспертизы (ст. 14 Федерального закона от 31.05.2001 N 73-ФЗ); во-вторых, суду не представлены документы, свидетельствующие о том, что эксперты когда-либо давали такую подписку. Получение от экспертов подписки при поступлении на должность в экспертное учреждение не заменяет собой подписки, которую он должен дать перед началом производства конкретной экспертизы.

 

1. Изучение материалов уголовного дела показало, что подписка о разъяснении прав и обязанностей экспертам находится на стр. 3 Заключения.

На стр. 1 имеется дата 08 апреля 2014 года, на стр. 3 указано, что производство экспертизы окончено «18» апреля 2014 г.

Таким образом, сам текст заключения №280 от 08 апреля 2014 г. должен был быть распечатан не ранее 18 апреля 2014 года.

Следовательно, подписи экспертов за разъяснение им прав, обязанностей и ответственности были получены не ранее 18 апреля 2014 года, т.е. уже после завершения производства экспертизы, т.е. 18 апреля 2014 г. (или позже), а не 20 марта 2014 г., когда экспертиза была начата. Данные обстоятельства эксперт Чибисова И.А. подтвердила в ходе ее допроса в судебном заседании.

 

Таким образом, в ходе производства и составления Заключение судебной комплексной психолого-психиатрической комиссии экспертов за №280, датированной 08 апреля 2014 года, были допущены существенные нарушения положений ст. 14 Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» № 73-ФЗ от 31.05.2001г., согласно которой руководитель судебно-экспертного учреждения обязан взять у эксперта подписку и направить ее вместе с заключением в орган или лицу, назначившему экспертизу; ст. 57,62 УПК РФ и ст. 307 УК РФ.

Данные обстоятельства неверно оценены судом. Они свидетельствуют о том, что Заключение судебной комплексной психолого-психиатрической комиссии экспертов за №280, датированной 08 апреля 2014 года, получено с нарушением требований УПК РФ, является недопустимым, не имеет юридической силы и не может использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных статьей 73УПК РФ, в том числе (п. 7) обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания.

 

1. В пользу недопустимости Заключения судебной комплексной психолого-психиатрической комиссии экспертов за №280 свидетельствует и то обстоятельство, что оно содержит в себе признаки фальсификации.

Изучение материалов дела показало, что Заключение судебной комплексной психолого-психиатрической комиссии экспертов за №280, датированной 08 апреля 2014 года (стр. 1) заключения.

На стр. 3 Заключения имеется следующий текст:

«На экспертизу в ФГБУ «ГНЦССП им В.П. Сербского» Минздрава России подэкспертный поступил 20.03.2014г.

Производство экспертизы:

Начато «20» марта 2014 г.

Окончено «18» апреля 2014 г.»

Таким образом, сам текст экспертизы был изготовлен за 10 дней до ее окончания. Т.е. можно сделать вывод, что ещё до окончания производства экспертизы (т.е. заранее) заключение уже было изготовлено и подписано экспертами.

Аргументы о том, что исследование закончено 08 апреля 2014 г. и поэтому экспертиза датирована именно этой датой необоснованны и не могут быть приняты судом. 

 

1. Статья 195 УПК РФ регламентирует порядок назначения судебной экспертизы.

Часть 3 названной статьи гласит, что, следователь знакомит с постановлением о назначении судебной экспертизы подозреваемого, обвиняемого, его защитника, потерпевшего, его представителя и разъясняет им права, предусмотренные статьей 198УПК РФ. Об этом составляется протокол, подписываемый следователем и лицами, которые ознакомлены с постановлением.

При этом следует учитывать, что потерпевшие и иные лица, должны иметь возможность реализовать свои права, предусмотренные ст. 198 УПК РФ, что может быть достигнуто только в случае ознакомления их с постановлением о назначении экспертизы до ее проведения, а не во время, или после производства экспертизы.

 

Изучение материалов дела показало, что до начла производства экспертизы с постановлением следователя от 7.03.2014 г. о назначении судебной комплексной психолого-психиатрической комиссии экспертов были ознакомлены обвиняемый Гордеев С.В., его законный представитель и его защитник, и потерпевшая Бушуева Е.А.

Остальные потерпевшие были ознакомлены с постановлением о назначении экспертизы либо в период ее проведения, либо по окончании производства экспертизы и составления заключения (с 08.04 по 30.05.2014 г.).

Потерпевшая сторона считает, что были существенно нарушены права, предусмотренные ст. 198 УПК РФ, они были лишены права:

1) знакомиться с постановлением о назначении судебной экспертизы;

2) заявлять отвод эксперту или ходатайствовать о производстве судебной экспертизы в другом экспертном учреждении;

3) ходатайствовать о привлечении в качестве экспертов указанных ими лиц либо о производстве судебной экспертизы в конкретном экспертном учреждении;

4) ходатайствовать о внесении в постановление о назначении судебной экспертизы дополнительных вопросов эксперту…

 

Опровергая данный довод, суд сослался на то обстоятельство, что эксперт Чибисова И.А. была допрошена в судебном заседании и каждый потерпевший вправе был задать ей интересующие вопросы.

Считаем, что данный аргумент суда не основан на законе. Во-первых, права потерпевших на разных стадиях уголовного судопроизводства регламентируются различными нормами права. Второе, в судебном заседании при допросе эксперта присутствовали не все потерпевшие, чьи права были нарушены при назначении и производстве экспертизы. Третье, экспертиза была проведена в составе экспертов, в суд же была вызвана одна Чибисова И.А., которая о производстве экспертизы другими экспертиза ничего не могла пояснить, т.к. выполняла только свою часть исследования.

 

По мнению потерпевшей стороны, заключение экспертизы должно быть признано недопустимым доказательством, поскольку:

• нарушен процессуальный порядок назначения и производства экспертизы;
• потерпевшие не были своевременно ознакомлены с постановлением о назначении экспертизы;
• потерпевшим своевременно не были разъяснены права, предусмотренные ст. 198 УПК РФ, в связи с чем, они ими не могли воспользоваться;
• заключение эксперта не обосновано и вызывает сомнение;
• экспертам не были разъяснены их права и обязанности;
• эксперты не были предупреждены об ответственности за дачу заведомо лож­ного заключения.

 

Таким образом, потерпевшая сторона просит отменить постановление от 03 марта 2015 г. о применении принудительных мер медицинского характера в отношении Гордеева С.В.

 

1. Еще одним основанием для отмены обжалуемого постановления Бутырского районного суда г. Москвы от 03.03.2015 г. является вынесение судом решения незаконным составом суда (п. 2 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ).

Основаниями отмены или изменения судебного решения в любом случае являются … вынесение судом решения незаконным составом суда или вынесение вердикта незаконным составом коллегии присяжных заседателей…

 

В силу положений ст. 231 УПК РФ (назначение судебного заседания), при поступлении уголовного дела с постановлением о применении мер медицинского характера суд должен решить ряд вопросов, в том числе и вопрос о рассмотрении уголовного дела судьей единолично или судом коллегиально.

 

В силу законоположений ст. 30 УПК РФ рассмотрение уголовных дел осуществляется судом коллегиально или судьей единолично…

Пункт 3 ч. 2 ст. 30 УПК РФ гласит, что коллегия из трех судей федерального суда общей юрисдикции рассматривает – уголовные дела о преступлениях, предусмотренных статьями 205, 206 частями второй– четвертой, 212 частью первой, 275, 276, 278, 279, 281 частями второйи третьейУголовного кодекса Российской Федерации, а при наличии ходатайства обвиняемого, заявленного до назначения судебного заседания в соответствии со статьей 231настоящего Кодекса, – уголовные дела о преступлениях, предусмотренных статьями 105 частью второй, 126 частью третьей, 131 частями третьей– пятой, 132 частями третьей– пятой, 134 частями четвертой– шестой, 205.1, 205.2, 205.3, 205.4, 205.5, 208 частью первой, 209, 210 частями первой, третьейи четвертой, 211, 227, 228.1 частью пятой, 229.1 частью четвертой, 277, 281 частью первой, 295, 317, 353– 358, 359 частями первойи второйи 360Уголовного кодекса Российской Федерации;

(в ред. Федеральных законов от 23.07.2013 N 217-ФЗ, от 02.11.2013 N 302-ФЗ)

Уголовное дело было направлено в Бутырский районный суд г. Москвы 22.08.2014 г. за подписью Заместителя Генерального прокурора Российской Федерации В. Я. Гринь и поступило в Бутырский районный суд г. Москвы 25.08.2014 г.

Согласно вышеприведенной нормы права уголовное дело подлежало рассмотрению коллегией из трех судей федерального суда общей юрисдикции поскольку одна из статей, которой квалифицируется деяние Гордеева С.В. – ч. 4 ст. 206 УК РФ.

Главами 50 и 51 УПК РФ предусмотрен специальный порядок производства по отдельным категориям уголовных дел – в отношении несовершеннолетних и по делам о применении мер медицинского характера. Какого-либо специального порядка, исключающего рассмотрение уголовного дела о преступлениях, предусмотренных ч. 4 ст. 206 УК РФ, ни в отношении несовершеннолетних, ни в отношении дел о применении мер медицинского характера не предусмотрено.

 

Таким образом, уголовное дело рассмотрено незаконным составом суда, что является безусловным основание для отмены постановленного судебного акта. Данное обстоятельство является основанием для отмены постановления Бутырского районного суда от 03 марта 2015 г.

С 1 января 2015 г. вступила в действие часть 6.1, которая введена Федеральным закономот 05.05.2014 N 130-ФЗ, согласно которой уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ст. 206 УК РФ подсудны Московскому окружному военному суду и Северо-Кавказскому окружному военному суду. Таким образом, уголовное дело в настоящее время должно рассматриваться Московским окружным военным судом.

 

Постановление о применении мер медицинского характера в отношении Гордеева С.В. от 03.03.2015 г.  подлежит отмене, направлению в Бутырский районный суд г. Москвы со стадии принятия дела к производству и направлению для рассмотрения по существу Московским окружным военным судом.

 

На основании вышеизложенного, руководствуясь ст. 389.1-389.4, 389.15-389.18, 389.20 УПК РФ

 

ПРОСИМ:

 

Отменить постановление Бутырского районного суда г. Москвы от 03 марта 2015 г. о применении в отношении Гордеева С.В. принудительных мер медицинского характера;

 

Уголовное дело в отношении Гордеева С.В., действия которого квалифицируются по ч.4 ст.206, пп. «а,б,к» ч.2 ст. 105, ч.3 ст.30 и ч.2 пп. «а,б» ст. 105 УК РФ, возвратить в Бутырский районный суд г. Москвы со стадии принятия дела к производству.

 

Представители потерпевших

адвокаты

 

__________________ Трунов И.Л.

д.ю.н., профессор