И.Л. Трунов,
Зав. юридической консультацией
"Центральное адвокатское бюро"
кандидат юридических наук, профессор,
Почетный адвокат России
Опубликовано: Уголовное право, № 1, 2002 (январь-март)

Одно из представлении естественного справедливого правосудия – "Недостаточно знать, что правосудие есть, необходимо видеть, как оно осуществляется".
Транспарентность в современном судопроизводстве воспринимается как социальная открытость. Принцип открытости, гласности, публичности, доступности – единый, емкий иностранный термин., объединяющий все вышеперечисленные синонимы – "Транспарентность" (франц. Transparent букв. -прозрачный). Он закреплен в ст. 123 Конституции РФ: "Разбирательство дел во всех судах открытое. Слушание дела в закрытом заседании допускается в случаях, предусмотренных федеральным законом".
Сущность указанного принципа заключается в том, что суд рассматривает уголовные, административные, гражданские дела в открытом судебном заседании. Каждый гражданин может свободно войти в зал судебного заседания и находиться в нем во время слушания дела[1]. Судебный процесс обретает "дар речи" там, где государство считается с правами граждан и где последние могут на равных разговаривать с государством. Только в условиях гласности судейская независимость и равенство сторон становятся прозрачными и гарантированными. "Общественное убеждение в достоинстве суда возможно с тем лишь условием, чтобы каждый шаг судебной деятельности был известен обществу"[2].
Гласность в судебном процессе подразделяется на общую и гласность сторон.
Общая гласность – это возможность присутствовать на суде любой инстанции всем желающим, а также освещение всего происходящего в средствах массовой информации, прежде всего в печати[3]. Прозрачность судов как органов государственной власти – процессов создания и ликвидации судов, управления ими, организации, формирования судейского корпуса, качества деятельности конкретных судов и судей, прекращения полномочий судьи, прозрачность деятельности Судебного и Высшего Арбитражного судов, органов судейского самоуправления, включая работу съездов, советов, конференций, квалификационных коллегий и т. д. 2) Гласность сторон – есть право обеих сторон присутствовать при проведении процессуальных действий, знакомиться со всеми материалами дела и делать заявления. Закон содержит правила изготовления текста судебного решения и предоставления его сторонам, но законодательных механизмов доступа иных лиц к текстам судебных решений не существует. Судебное решение становится частью конкретного тома судебного дела и для получения доступа к ним на практике необходимо специальное разрешение судьи, нередко председателя суда. Для опубликования решения также необходимо получение особого судебного акта. Целесообразно изменение и дополнение по этому вопросу Федерального закона "О порядке освещения деятельности органов государственной власти в государственных средствах массовой информации". Унификации данного законодательного акта с судоустройственным законодательством, а также более детальное регулирование формы публикаций, условия применения ограничительных публикаций, фабульных публикаций и т.д.
Нарушением принципа транспарентности является проведение судебного разбирательства келейно, то есть в помещении, где действует пропускной, охранный режим и куда доступ для публики затруднен или закрыт. Проведение судебных процессов при пустых залах, в присутствии одних лишь сторон и немногочисленных родственников, притупляет у участников
процесса чувство ответственности за дело, ведет к снижению качества работы до недопустимо низкого уровня. Никакое, даже самое лучшее законодательство, самые совершенные процессуальные формы не принесут пользы, если прокурор в суде впервые читает обвинительное заключение, защитник твердит лишь о смягчающих обстоятельствах, а судьи пытаются задремать во время судебных прений. Этого не будет, если ценой за нерадивость станет публичное осмеяние и позор[4].
Обратимся к истории данного вопроса. В законодательном акте от 20 ноября 1864 г. Об "учреждении судебных установлении" говорилось, что судебное заседание публично и приводился перечень случаев, когда может иметь место "закрытие для публики дверей судебного заседания". Ограничения в основном те же, что и сегодня, за исключением дел о "богохулении, оскорблении святыни и порицании веры". В действующем Уголовно-процессуальном кодексе дополнительно добавилась ссылка на государственную тайну. В остальном ограничения касались: интимной жизни сторон, "преступления против чести и целомудрия женщин, о развратном поведении" и т.д. Из воспоминаний А.Ф. Кони – дело Овсянникова: Судили миллионера, который поджег свою лестницу. Процесс продолжался три недели, все газеты помимо обсуждения давали стенограмму процесса, около 20 листов печатного текста. При такой открытости авторитет суда выглядел совершенно по-другому.
Перечень случаев, закрепленный в законодательных актах сегодняшнего дня, допускающий слушание дел в закрытом судебном заседании, исчерпывающий.
В Уголовно-процессуальном кодексе РСФСР (ст. 18):
– Когда это необходимо для охраны государственной тайны;
– По делам о преступлениях лиц, не достигших 16 лет;
– По делам о половых преступлениях;
– В целях предотвращения разглашения сведений об интимных сторонах жизни участвующих в деле лиц.
В Гражданском процессуальном кодексе РФ (ст. 9):
– Необходимость охраны государственной тайны;
– В целях предотвращения разглашения сведений об интимных сторонах жизни участвующих в деле лиц;
– Для обеспечения тайны усыновления.
В Арбитражном процессуальном кодексе РФ (ст. 9):
– Охрана государственной тайны;
– Охрана коммерческой тайны;
– Охрана других видов тайн (врачебной, нотариальной и т. д.). Решение по делу оглашается публично во всех случаях (ст. 31 Федерального конституционного закона "О Конституционном суде РФ", ч. 4 ст. 18 УПК РСФСР, ч. 5 ст. 9 ГПК РСФСР, ст. 134 АПК РФ). Однако более детальный анализ указанных норм приводит к выводу, что под публичностью в данном случае понимается оглашение судебного решения в зале судебного заседания в присутствии участников (в расширенном понятии этого слова) конкретного процесса.
Являясь практикующим адвокатом, я ежедневно сталкиваюсь с проблемами, затрагиваемыми в данной статье и в связи с этим хотелось бы осветить реальное состояние дел сегодняшнего дня. Во-первых, доступ в помещения Дворца Правосудия – суда. Судебная система закрывает двери зданий судов, куда невозможно попасть без предъявления повестки и паспорта. Во-вторых, доступ в зал судебного заседания, где суд вершит правосудие. Практикой судей стало выяснение у лиц, находящихся в зале судебного заседания, отношения к рассматриваемому делу, с последующим выдворением посторонних. Судьи стараются "закрывать" процессы без достаточных на то оснований, часто под надуманными предлогами или без предлогов вообще.
Вопрос посещения Арбитражных судов актуален даже для участников процесса, так как это сопряжено с выпиской специального пропуска при наличии соответствующих документов. Технический персонал, выписывающий пропуска, отличается пренебрежением к своим обязанностям, высокомерием и грубостью по отношению к участникам процесса. Свободный доступ в здание суда граждан даже не рассматривается.
Возможность попасть в Верховный суд России, если вас специально не приглашали отдельным документом, вы не зарегистрированы в списках при наличии комплекта документов подтверждающих личность об участии в деле, вход не возможен. Сегодня, как выясняется, легче сбежать из тюрьмы, чем попасть в суд. Причины ограничения доступа, к примеру, таковы. Судьи арбитражных судов говорят: "Если мы сделаем свободный доступ или опубликуем решение, сыграем на руку рэкетирам". В действительности, рэкетиры занялись вопросами разрешения экономических споров. Причиной же послужили проблематичность обращения в суд, неоправданно длительное рассмотрение дел, а подчас – вынесение явно противоправных решений.
Суды районного звена объясняют свою "закрытость" защитой от террористов. В то время как одним из основных методов борьбы с терроризмом являются публичность, увеличение внимания проблемам широкомасштабного освещения неотвратимости наказания, максимизация усилий по обвинению террористов и вынесению судом законных, обоснованных приговоров, при свободном доступе всех желающих, что влечет воспитательное воздействие на граждан, помогает уяснить суть дела, обстоятельства и опасность совершенного преступления, его последствия.
По закону о СМИ предусмотрено, что журналист имеет право, п.2 ч.1 ст.47, посещать государственные органы (каковыми являются суды), однако 77% судей запрещает даже осуществление аудиозаписи. В моей практике был случай, когда зам. председателя одного из межмуниципальных судов г. Москвы на просьбу о возможности записи уголовного процесса корреспондентом телевизионной программы канала ОРТ "Человек и закон" Ю.Л. Дзардановым, отказав, устроила по этому поводу прямо в зале судебного заседания, в присутствии большого скопления людей, истерику со слезами.
Хотя вопрос о возможности проведения записи в зале суда урегулирован Постановлением Пленума Верховного суда СССР от 05.12.1986 г. Ns 15. В п. 11 говорится: "В целях обеспечения гласности судебного разбирательства судам следует принимать меры к точному соблюдению требований закона о том, что рассмотрение дел проводится в открытых судебных заседаниях, за исключением случаев, прямо предусмотренных в законе. Устранить факты воспрепятствования лицам, присутствующим в зале суда, в ведении записей по ходу судебного процесса. При этом необходимо иметь в виду, что фото-, кино-, видео- съемка в зале могут производиться только по разрешению председательствующего по делу". Исходя из данной нормы, присутствующие имеют право без разрешения вести запись в блокнот и осуществлять аудиозапись.
В арбитражном процессе дело с возможностью делать письменные заметки и вести стенограмму или звуко- (аудио) запись обстоит, казалось бы, намного лучше. Ст. 115 Арбитражного процессуального кодекса гласит: "Присутствующие в зале заседания имеют право делать письменные заметки, вести стенограмму и звукозапись…" Однако данную норму можно назвать декларативной, поскольку невозможность попасть в само здание не дает права воспользоваться указанной нормой.
Интересен американский опыт по решению вопроса транспарентности. В США практически все решения, кроме секретных, могут быть представлены всем желающим для просмотра и копирования в здании суда при свободном доступе. Решение сразу после провозглашения помещается в Интернете. Примерно 90% юристов получают по подписке сборники судебных решений. Средства массовой информации наиболее актуальные дела освещают в своих информационных выпусках в день вынесения решения судами.
В Москве все иначе. Пройдя несколько кордонов вооруженной охраны, после соответствующей проверки документов, личности и аргументированных разъяснении о цели посещения здания суда, попав на прием в святая святых к председателю Хорошевского межмуниципального суда г. Москвы г-ну Казакову Г.Е. с просьбой разместить в зале суда информационное табло о работе вверенной мне юридической консультации, я получил странный ответ о том,, что ее сразу же украдут из здания суда. Примерно подобные разговоры состоялись еще в нескольких судах. Из смысла разговоров с работниками судов и их руководителями следует, что ответственности по охране правопорядка вооруженный пропускной режим не несет, тогда какова цель, на которую расходуются немалые средства налогоплательщика?
В результате того, что судья убежден – его решение никто, не прочтет и не услышит, он может его не мотивировать, выносить "как попало". Нередко встречаются противоправные решения, не говоря уж о немотивированных. Стали встречаться случаи совместной работы судей с преступными сообществами. В Москве был пример большого количества квартирных махинаций, ставших возможными благодаря участию судьи. Выносятся откровенно безграмотные решения. К примеру, на конференции, посвященной прозрачности правосудия, состоявшейся в Московском клубе юристов прозвучало решение суда Приморского края, содержащее 72 грамматические ошибки. Желание создать закрытый режим работы судов, несомненно, признак падения квалификации судей.
В ныне действующем УПК не говорится о том, что гласность, открытость судебного заседания – принцип правосудия. Эта норма помещена в разделе "Основные положения". В Законе о Конституционном суде речь идет именно о принципе гласности. Вопрос о свободном доступе в Конституционный суд РФ самый сложный в судебной системе, практически не решаемый. В конечном счете не важно, идет ли речь о принципе или об основном положении. Важно другое. В силу сужения социального контроля за правосудием оно не может работать достаточно эффективно. В новом проекте УПК РФ эта норма предусмотрена в ст. 22 "Гласность судебного разбирательства". Проект УПК предполагает отступление от принципа гласности только в случаях рассмотрения дел, связанных с сохранением государственной, коммерческой или иной тайны, дел о преступлениях лиц, не достигших 16 лет, дел о половых преступлениях.
Гласность, открытость, публичность, доступность, правосудия должна стать общим правилом за определенными, точно обозначенными минимальными исключениями. В соответствии с Конституцией РФ судебная власть одна из ветвей власти, наряду с законодательной и исполнительной. Здание суда как и залы судебного заседания – публичное государственное учреждение, а не "приватизированная частная лавочка". Поэтому доступность должна быть гарантирована каждому. Ограничением доступа граждан в здание суда, в зал судебного заседания судьи способствуют тому, что в сознании граждан закрадываются сомнения (часто обоснованные) в отношении законности, беспристрастности судей. Это вызывает к жизни мнение, что их деятельность не безупречна, и они стараются скрыть это от общества, а не исправлять ошибки. Это не способствует восприятию гражданами суда как единственного цивилизованного метода разрешения конфликтов. Если в судах нарушаются права граждан, где тогда искать справедливости?

[1] Комментарий к Конституции РФ под ред. Окунькова Л.А. М., 1996.
[2] Фройницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. 1. С. 98.
[3] Европейский суд по правам человека. Избранные решения. Т.1.С. 584.
[4] Смирнов А.В. Состязательный процесс. С-Пб. 2001. С. 106.